«Страшно признаться»: успешные люди пишут о том, о чем обычно молчат

У каждого человека, как считают некоторые психологи, есть своя внутренняя тень: сомнения, стыд, страхи, которые прячут даже от самых близких. Признаться в этом трудно, а уж сделать это публично, на глазах у тысяч читателей, решаются единицы. Но именно так предлагает поступить участникам челленджа #СтрашноПризнаться в телеграме.

Формат придумала предприниматель, в прошлом — генеральный директор клиник «Скандинавия» Ольга Соколова. Суть проста: опубликовать пять постов на личную тему, о которой страшно писать. «Меня всегда спрашивают, как раскрутить канал, — пишет Ольга. — А вот так! Писать посты, которые страшно публиковать. Только там живой интересный контент». 

Соколова пригласила к участию в эксперименте своих друзей — коуча и предпринимателя Дмитрия Думика, соосновательницу Okko Екатерину Лапшину, управляющего директора фонда «Сколково» Камилу Зарубину, основателя агентства недвижимости Apple Real Estate Данилу Савченко и предпринимателя Кирилла Гурбанова («ИнтеллиХаб»). Все они уже достаточно известны в бизнес-среде, но вместе решили сделать то, что редко делают публичные люди — рассказать о вещах, которые обычно не раскрывают.

О чем молчат предприниматели

Когда мы смотрим на людей из бизнеса, мы обычно видим их биографии, наполненные успешными проектами, инвестициями и победами. Но внутри этих же людей нередко сидит страх оказаться несостоятельным.

Данила Савченко рассказал о том, что его аудитория вряд ли ожидала услышать от основателя агентства недвижимости: «Страшно признаться, но у меня нет собственной квартиры». Много лет он сам доказывал, что аренда выгоднее и удобнее, чем покупка. Но со временем осознал, что за этой внешней рациональностью на самом деле скрывается страх. «Своя дверь с замком сняла бы половину тревоги», — признается он.

Не менее неожиданное признание сделал Кирилл Гурбанов. Один из его постов назывался просто: «Я плохой друг». «Чуть менее отзывчивый, чем мог бы быть. Я очень блюду личные границы… Но по отношению к близким друзьям могло бы быть иначе», — пишет он. Успехи в бизнесе не спасают от ощущения, что в чем-то ты подводишь самых близких.

Камила Зарубина, управляющий директор фонда «Сколково», рассказала о синдроме самозванца: «Страшно признаться, но я никогда не была СЕО. Не была фаундером. Не владела долями в стартапах». Более десяти лет она помогает десяткам компаний расти и развиваться, но сама до сих пор ощущает себя сапожником без сапог, сравнивая с тренером по фигурному катанию, который растит чемпионов, хотя сам никогда не выходил на лед соревнований.

Когда личное становится публичным

Самыми эмоциональными оказались признания о близких отношениях и семейной жизни. 

Екатерина Лапшина, соосновательница онлайн-кинотеатра Okko, впервые открыто рассказала о служебном романе, который изменил ее жизнь.

По ее словам, это были отношения, полные тайны и опасности. А «смесь чувства вины, стыда, энергия тайны… и бурный секс в придачу» создавали атмосферу настоящей драмы. Однако позже она осознала, что это была лишь иллюзия близости. «Главное, что я поняла: нельзя давать чувству стыда, скреплявшему такие отношения тайной совместного преступления, становиться их заложником», — пишет она. Эта история еще раз напоминает о том, что за блестящей карьерой и публичными достижениями может скрываться такой же болезненный опыт поиска любви и ошибок, как и у других.

Для Камилы Зарубиной самым страшным признанием стало одиночество. Она написала: «За все это время [после развода] я одна. У меня не было серьезных отношений… А еще страшнее признаться — у меня есть жуткий страх остаться одной навсегда». Пост вышел очень личным, и сама Камила призналась, что долго не решалась его опубликовать. Но именно эта история вызвала сильный отклик и многие читатели узнали себя в ее страхе и поблагодарили за смелость.

Организатор челленджа Ольга Соколова рассказала о другом переломном моменте — неожиданной беременности и потере ощущения контроля над собственной жизнью. «Было ощущение, будто я из роли ГД (генерального директора. — Reminder) в роль домохозяйки прыгнула как с обрыва… А оказалось, что я сплошной контроль. И когда его отобрали, мне физически плохо». Для человека, привыкшего к роли лидера и управленца, признать этот внутренний кризис оказалось не менее сложно, чем обсуждать профессиональные неудачи.

Внутренние битвы

Часть признаний касалась борьбы с собой или своими слабостями. 

Ольга Соколова поделилась двумя вещами, которые до сих пор даются ей с трудом. Первая — это право на радость. «Каждый раз, когда на вопрос "как мои дела" я отвечаю "отлично", я ловлю себя на том, что мне хочется объясниться, почему именно мне так хорошо», — пишет она. Она признается, что будто должна заслужить радость, оправдать ее делами или достижениями.  Вторая — ее отношения с агрессией: «Я редко злюсь, почти никогда не злюсь публично, сдерживаю все в себе». На тренинге по эмпатии Ольга осознала, что именно неумение твердо и даже жестко сказать «нет», парадоксально, мешает ей стать более мягкой и эмпатичной.

Дмитрий Думик, коуч и предприниматель, написал о состоянии, которое почти не обсуждают мужчины: «Бывают моменты, когда я попадаю в место… одиночества? тоски? Это какое-то очень особенное мужское состояние». Это чувство, по его словам, возникает внезапно, даже когда в жизни все идет своим чередом. «Может настигнуть, когда смотришь на моток проволоки или вдруг вспомнишь улыбку бывшей», — замечает Думик. Он подчеркивает, что это переживание невозможно разделить с другими, можно лишь признать его существование.

Кирилл Гурбанов решил написать не про кризисы идентичности, а про то, что обычно стараются скрыть даже в быту. «С детства грызу пальцы и ногти, и не могу остановиться», — признался он. У него вечно торчат заусенцы, пальцы воспаляются и болят, а никакие практики, начиная випассаной и заканчивая психотерапией, не помогли.

В этом и оказался парадокс. Иногда страшнее всего показать не какие-то экзистенциальные сомнения, а привычку, которая кажется незначительной, но годами вызывает стыд.

Эффект откровенности

Главный страх участников челленджа заключался в том, что такие посты в соцсетях могут разрушить их репутацию. Многие опасались, что подписчики не поймут, а партнеры и коллеги начнут смотреть косо. Но все оказалось с точностью наоборот.

Посты про одиночество, зависть, агрессию или бытовые привычки стали самыми читаемыми и обсуждаемыми в каналах. «Страх твердил обратное, но по факту эти посты оказались в топе по лайкам и резонансу», — признался Думик. Люди узнавали в этих историях себя, делились схожим опытом и выражали благодарность за смелость.

Отклик аудитории показал, что честность не разрушает образ успешного человека. Напротив, она делает его более многогранным. 

Для Думика участие в челлендже стало еще и своеобразной практикой. Он сравнил этот опыт с экспозиционной терапией: чем меньше разница между тем, что человек чувствует внутри, и тем, что он демонстрирует снаружи, тем больше энергии высвобождается. «Когда делишься чем-то, и человек узнает это в себе, он видит: если даже публичный человек может так писать, значит, и во мне это нормально», — говорит он.