«Мы слишком зависимы от определенности. Это мешает нам быть счастливыми»

Маргарет Хеффернан — основательница пяти успешных компаний, профессор Школы менеджмента Университета Бата и автор шести бестселлеров об эффективном руководстве. К Хеффернан обращаются за советом такие крупнейшие компании мира, как PwC, Allianz Global Investors и Federal Bank, а ее книги исследуют незаметные, но важные аспекты бизнеса.

Reminder поговорил с Маргарет Хеффернан о главной теме ее новой книги: почему планирование работает не всегда и как ужиться с неопределенностью. Беседа состоялась благодаря проекту ReForum Russia, который пригласил Хеффернан на Международную онлайн-конференцию, посвященную мировым трендам рынка работы и образования, а заодно организовал нашу встречу.

— В своей свежей книге Uncharted: How to Map the Future вы пишете о главной иллюзии нашего века: убежденности, что будущее можно спрогнозировать. Из-за этой иллюзии нас так выбивают из колеи неожиданности? 

— Нам сложно справляться с неожиданными ситуациями именно потому, что мы умеем хорошо предсказывать многие вещи, например, погоду, и склонны воображать, что можем идеально спланировать что угодно. Но правда в том, что мы этого не можем. Прекрасный пример — нынешняя пандемия. Мы знаем, что эпидемии случаются периодически, но мы не знаем, когда будет следующая, где она начнется и какая болезнь ее вызовет. Вот идеальное описание неопределенности: мы знаем, что что-то произойдет, но не знаем, что именно, когда и почему. И это сводит нас с ума! 

Думаю, мы стали слишком зависимы от определенности. У способности предсказывать есть предел. Нам приятно думать, что при наличии достаточного объема данных мы можем предсказать все что угодно. Но это не так. Будущее складывается из множества случайных событий и непредвиденных обстоятельств, какие-то из них совпадут с нашими ожиданиями, какие-то — нет. Невозможно знать то, чего еще нет. Например, благодаря телефону вы можете узнать, как добраться до места следующей встречи. Ваш телефон скажет, что дорога займет 27 минут. Но вы не доберетесь до места встречи за 27 минут, если разобьете машину или если опоздает ваш поезд. 27 минут — только ориентировочная оценка.

— Планировать для многих — то же самое, что готовиться. Например, мы не планировали пандемию и, возможно, по этой причине оказались к ней не готовы? 

— Подготовка отличается от планирования. Многие правительства думали о потенциальной эпидемии так: «Если неизвестно, где, когда и как это случится, принимать заранее какие-то меры — пустая трата ресурсов и денег». Но они ошибались.

Еще в 2017 году у нас в Великобритании была основана организация The Coalition for Epidemic Preparedness Innovation (CEPI). Ее создал Wellcome Trust — крупный благотворительный фонд, работающий в области здравоохранения. Когда члены Wellcome Trust поняли, что власти не воспринимают угрозу эпидемии всерьез, они сами начали работу над вакцинами. Они не знали, какой будет следующая эпидемия, поэтому для начала поставили правильные вопросы. Какие заболевания обладают наибольшим эпидемическим потенциалом? Что сделать важнее всего? Где мы могли бы разработать вакцины? Благодаря тому, что нашлись достаточно умные и смелые люди, чтобы заранее начать работу над вакциной от наиболее опасных заболеваний, у нас сейчас есть преимущество.

В чем урок? Мы не можем сказать: «Хорошо, через 487 дней будет новая эпидемия, и ее вызовет такая-то болезнь» — метод планирования в этом случае не работает. Но мы можем определить на ближайшие пять лет круг болезней с наибольшим эпидемическим потенциалом и начать готовиться к ним прямо сейчас. Вот что я имею в виду, когда говорю о необходимости подготовки, а не планирования.

— Интересно, что мы говорим о фундаментальной непредсказуемости жизни именно сейчас, когда есть big data и технологии, которые позволяют их анализировать. Неужели все это не делает предсказания и прогнозы более точными?

— Во-первых, невозможно собрать все данные, как бы ни старались Google, Amazon и Facebook. Во-вторых, будущее создается благодаря новым знаниям и изобретениям, а их предсказать невозможно. Мы не знаем, насколько изменится наша жизнь из-за того, что будет открыто завтра. Это проблема, с которой мы будем сталкиваться всегда при попытке что-то предсказать. На самом деле то, что преподносится нам как предсказание, — это часто просто пропаганда или реклама. Последние 20 лет нам каждый год говорят: «Вот в этом году виртуальная реальность точно все изменит». Или: «Это будет год беспилотных автомобилей». Сроки каждый раз сдвигаются на следующий год, который так и не наступает. Такие прогнозы — это что-то вроде предпродажи товара, которого еще нет. 

— А помогают ли технологии предсказывать реакции и поведение людей?

— Эксперты в области технологий считают, что люди — просто огромные массивы данных. Жизнь была бы намного проще, будь это правдой. Но это не так. Ни у кого нет данных о том, насколько я люблю своих детей. Ни у кого нет данных о моих планах на завтра, ведь я их не записывала, никому о них не говорила и вообще только сейчас об этом подумала. Может быть, завтра я вообще заболею. Сама идея, что мы всего лишь мегабайты данных, превращает нас в рабов. Если мы просто набор данных, а у кого-то есть к ним доступ, этот кто-то может нами манипулировать. Но мы гораздо больше, чем просто данные.

— Но собрать как можно больше данных стремятся не только крупные компании. Мы и сами с помощью всевозможных трекеров и приложений отслеживаем, как спим, что едим и сколько шагов совершаем. Помогает ли это нам — или вредит?

— Это нас ограничивает, потому что создает ощущение, будто мы сводимся к данным. Мы думаем: «Сегодня я пробежал больше, чем вчера, и это хорошо». Может, и хорошо. А может, следовало бы заняться чем-то другим. Может, было бы лучше прочитать книгу? Все эти устройства вызывают сильное привыкание. Более того, они созданы именно для того, чтобы вызывать привыкание. Вы думаете, что используете устройства, чтобы контролировать себя, — но на самом деле они управляют вами, приучают вас бояться неопределенности и мешают мыслить независимо. Вместо того чтобы задуматься, как мы себя чувствуем, мы смотрим на данные. Но если без статистики мы не понимаем, хорошо ли себя чувствуем, значит, мы рабы машин, а не наоборот.

— Для многих эти технологии — просто способ лишний раз убедиться, что они принимают верное решение.

— Однако из-за зависимости от технологий мы теряем творческие способности и индивидуальность. Например, когда мои друзья планировали поездку в Барселону, они искали самые интересные места в Барселоне, которые непременно нужно посетить. Так делает большинство. В какие рестораны сходить? В каких отелях остановиться? Где погулять? После этого можно даже не ехать в Барселону — вы уже там были. В реальности вы увидите лишь то, что уже видели в интернете вы сами и все остальные. Так мы теряем свободу исследования. Нам уже некогда пройтись по улицам, не упомянутым в отзывах, поговорить с незнакомцем или принять спонтанное решение.

На днях я разговаривала об этом со своей дочерью, и она сказала мудрую вещь: «Забавно: после поездки всегда вспоминаешь то, что пошло не так. Именно это по-настоящему интересно». Неожиданности запоминаются, и они отличают мою поездку в Барселону от вашей. Благодаря неожиданностям нам есть, чем поделиться друг с другом. Если каждый из нас увидит одну и ту же Барселону, нам просто нечего будет рассказывать. Зависимость от определенности делает нашу жизнь менее счастливой. Ведь чем больше вы планируете, тем меньше нового для себя открываете.

— Наверное, мы уже так привыкли жить по планам, что без них нам становится психологически тяжело. Как ставить перед собой цели и добиваться их, если у привычного планирования столько ограничений?

— Решение в креативности. Творческие люди отлично справляются с ограничениями. Самое страшное для них — полная свобода. Если вы скажете писателю написать что-нибудь, просто что угодно о чем угодно, это будет ужасно. А если попросите написать ровно четырнадцать строк — это его вдохновит. И сегодня в художественном сообществе я вижу людей, думающих: «Ладно, мы должны действовать иначе, иначе использовать технологии, иначе организовывать встречи. Как именно это сделать?»

Для каждого из нас это означает работу в двух разных временных масштабах. Первый — краткосрочная перспектива. Нужно понять, как вы собираетесь поддерживать здоровье и позитивный настрой в ближайшие три месяца. Позаботьтесь о том, чтобы у вас было достаточно денег, чтобы вам было, где жить и что есть. Как только вы это спланировали, вы можете задуматься о более долгосрочной перспективе. Каким человеком вы хотите быть? Какую жизнь вести? Есть ли у вас для этого ресурсы? Если нет, подумайте, как использовать это время с пользой, чтобы найти ресурсы. Может, пока развить какие-то новые навыки?

Сейчас я вижу, что многие развивают свои навыки, завязывают новые отношения и исследуют новое. Если они пока не могут добиться своей основной цели, они используют это время для развития. И когда будет больше свободы, они смогут достичь своей цели быстрее. Это и есть правильная комбинация краткосрочного и долгосрочного планирования: не план, как достичь цели, а план, как двигаться в правильном направлении.

— Далеко не у всех получается сохранять чувство направления во время таких кризисов, как сейчас. В чем секрет?

— У оптимистов это получается лучше. Не потому, что они просто сидят сложа руки и говорят: «Да ладно, кого волнует пандемия, все будет хорошо». Они думают: «Хорошо, что мне теперь делать?» Так что они практичны. В своей книге я писала об одном человеке, который стал священником, а потом почувствовал, что этот выбор был ошибкой. При этом все в его жизни — уважение, семья, будущее и карьера — было завязано на службе. И он высказал важную мысль: «Действовать — значит пробовать». Вы что-то делаете, а потом смотрите: стало лучше или хуже? Ближе ли я к своей цели? Смысл не в том, чтобы иметь план, а в том, чтобы нащупывать верное направление — понимать, кем вы хотите быть и куда в итоге хотите прийти.

Неважно, с чего вы начнете, главное — начать. Сложность кризиса в том, что люди очень подавлены, им трудно найти в себе силы, чтобы сделать первый шаг. Поэтому так важна поддержка. У меня есть друзья, которые соблюдают строгую изоляцию, и я приложила немало усилий, чтобы поддерживать с ними связь. Отправляю им открытки, звоню, иногда мы вместе выпиваем коктейль онлайн — просто чтобы поднять настроение. Если вам повезло быть оптимистом, вы должны протянуть руку помощи своим друзьям-пессимистам.

— Как научиться такому практичному оптимизму, если ты пессимист?

— Надо продолжать жить, даже когда совсем не хочется. Важно не забыть, как это делается, к тому моменту, когда вы захотите жить снова. Когда мне было тридцать, мой муж погиб в ужасной аварии. Помню, как очень долго я ничего не хотела делать, но вставала каждый день и шла на работу. Года два я думала: «Как ты можешь быть такой занятой и при этом жить такой пустой жизнью?» Но со временем жизнь стала наполняться. Просто продолжая двигаться, я как бы сохраняла в себе жизнь, пока не достигла момента, когда снова захотела жить и быть живой. С тех пор становилось все лучше и лучше.

— То, что вы говорите о помощи друзьям-пессимистам, очень близко к идее социального капитала, который, как вы неоднократно говорили, важен и для отдельного человека, и для бизнеса. Но переход на удаленную работу и дистанционное общение сокращают реальные контакты. Как не растратить социальный капитал?

— Социальный капитал не исчезнет: это то, что мы наращиваем всю жизнь. Если не делать ничего, он просто будет меньше ощущаться. Вам станет все сложнее поддерживать связь с людьми. Вы подумаете: «Я не разговаривала с этим человеком полгода, теперь я не могу просто так ему позвонить». Поэтому важно сохранять социальные связи активными. Сейчас это требует больше усилий. Попробуйте звонить друзьями спонтанно, не планируя это заранее. Просто позвоните и скажите: «Я тут подумала о тебе, решила узнать, как ты. Если нет времени поговорить, ничего страшного. Просто хочу, чтобы ты знал, что я думаю о тебе». Это немного похоже на кофе-брейк.

Я, например, решила отправлять знакомым открытки, и это дало неожиданный эффект. Мне стали присылать открытки в ответ. Один друг-художник прислал несколько фотографий своих работ, другой друг — пару забавных карикатур. Это совершенно другой способ общения, гораздо менее формальный. Чтобы поддерживать социальный капитал, нужно быть немного более гибким — и точно более творческим.

— А что может сделать бизнес, чтобы сохранить и приумножить социальный капитал?

— У нас в Англии некоторые компании заявили: «Мы откроем специальные видеокомнаты в Zoom, скажем, в шесть часов вечера, чтобы любой желающий мог выпить в компании и поболтать с коллегами. Начальство следить не будет». Это не идеальный вариант, но немного похоже на отдых в баре после работы. Сначала некоторые подумали, что это ужасная идея, но потом решили попробовать и встретили в онлайн-баре не только старых, но и новых знакомых. Так что эта попытка приумножить социальный капитал оказалась удачной для многих. Я лично наблюдала, как в некоторых компаниях люди сознательно заводили новых друзей. Например, я собираюсь присмотреть за Кэтрин, а Кэтрин — за Еленой, а Елена — за мной. Мы обещаем друг другу, что будем поддерживать контакт. Как именно — зависит от нас, но теперь никто не останется один.

— Действительно ли так важна близость между коллегами? Мы все время слышим о важности соблюдения дистанции и приватности. 

— Дистанция между людьми гораздо опаснее, чем близость. Если мы слишком формальны и слишком далеки друг от друга, мы не можем друг другу помочь. Сейчас я вижу, как начальство прилагает гораздо больше усилий, чтобы заботиться о сотрудниках и следить, чтобы они были в порядке. Это работает: люди видят, что компания заботится о них, и становятся более преданными своей работе. Некоторые начальники были поражены, обнаружив, что заботливое отношение увеличивает продуктивность сотрудников. А я всегда говорила, что люди работают намного более продуктивно, когда вы показываете, что заботитесь о них, а не относитесь к ним, как к винтикам в механизме. Поэтому ключевой навык сегодня — умение понимать, чем другие люди отличаются от тебя и каким образом, с учетом этой разницы, мы можем порадовать, утешить или рассмешить другого человека. Речь об умении сопереживать, слушать, заботиться и помогать. Понимаю, звучит так, будто я сумасшедшая оптимистка. Но я думаю, есть вещи, которые делают нас сильнее или слабее. Сильнее мы становимся, если заботимся о других, а слабее — если думаем только о себе. И, конечно, если мы думаем только о себе, то оказываемся в изоляции. А изоляция — это путь к бессилию.