Многие даже не заметили, как прошли первые два десятилетия XXI века, но за это время в нашей жизни произошли разительные перемены. Прогресс только ускоряется, поэтому от следующей декады можно ждать еще больше удивительных событий. Конечно, все пойдет совсем не так, как планируется: что-то не осуществится, а что-то совсем неожиданное станет реальностью. Мы представляем, как мы сами в будущем или наши потомки будут читать эту статью: умиляясь, ностальгируя, а иногда и удивляясь точности прогноза.  

Итак, перед вами прогнозы самых разных экспертов — от экономиста до климатолога — о том, что принесут нам 2020-е. 

Мир изменят квантовые вычисления

Шохини Гозе 

Квантовый физик и профессор информатики

«Самый передовой компьютерный тренд на ближайшие 10 лет — квантовые вычисления. Квантовый компьютер — это не просто более быстрая версия нашего привычного десктопа или ноутбука, он работает совершенно иначе. В отличие от обычного компьютера, он обрабатывает информацию не по частям, а целиком и одновременно. Это дает возможность мгновенно анализировать такие объемы информации, с которыми сейчас не могут справиться даже самые мощные компьютеры. Каждый из нас сможет ощутить последствия этой квантовой революции в нескольких сферах.

1. Работа с информацией. Благодаря подключению своих мобильных девайсов к квантовым компьютерам, мы получим мгновенный доступ к огромным массивам данных, накопленных человечеством. Поиск, сортировка и сопоставление данных по любой тематике станут задачей на несколько секунд. Возможности открываются огромные — от приложений для здоровья и образования до новых методов управления бизнес-проектами и логистикой.
2. Защита личной жизни. Квантовые компьютеры помогут нам перенести социальную жизнь в цифровой мир и при этом сохранить свои личные данные неприкосновенными. Все это благодаря новому типу шифрования, который в принципе невозможно взломать, потому что для взлома квантового шифрования нужно нарушить законы физики.
3. Квантовый интернет сможет выполнять задачи, которые кажутся сейчас фантастикой. Например, квантовая телепортация. Сейчас информация передается, то есть копируется с одного компьютера на другой, а информация, закодированная в квантах, будет напрямую воссоздаваться на другом компьютере. Квантовые технологии — единственный способ сделать интернет безопасным без ущерба для качества и скорости обмена информацией. Мы это почувствуем прежде всего в сфере интернета вещей. Квантовые вычисления, наконец, сделают наши “умные ” гаджеты по-настоящему умными. Объединенные в большие сети с невероятным уровнем безопасности и искусственным интеллектом, они смогут обмениваться информацией и выполнять за нас множество рутинных действий, не требуя нашего вмешательства и настройки.
4. Медицина. Компьютеры нового типа помогут нам моделировать очень сложные физиологические процессы при определенных болезнях — таких как болезнь Альцгеймера. И создать лекарства нового поколения. Для этой задачи квантовые компьютеры тоже подходят идеально, потому что сами работают по такому же принципу, как и молекулы для препаратов, которые они будут конструировать.

Какие-то из этих технологий войдут в нашу жизнь раньше, какие-то — позже. Первой будет квантовая связь. В мире уже есть несколько действующих сетей квантового шифрования. Скорее всего, их широкое внедрение начнется в ближайшие годы. Сами квантовые компьютеры пока находятся на том же уровне, что и обычные компьютеры в 1960-е, когда они были размером с комнату. Чтобы превратить существующие прототипы, разработанные IBM, Google и канадской D-Wafe, в рабочие устройства, нужно решить немало технических проблем, связанных с охлаждением, стабильностью и контролем ошибок. Когда это будет? Если ориентироваться на то, сколько времени нам понадобилось, чтобы сделать смартфоны мощнее и доступнее тех компьютеров, которые доставили нас на Луну, то ждать придется не так уж долго». 

Прорывы в лечении рака и продление жизни человека

Юрий Дейгин

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ ФОНДА «НАУКА ЗА ПРОДЛЕНИЕ ЖИЗНИ», CEO YOUTHEREUM GENETICS

«В 2020-е годы стоит в первую очередь ждать прорывов в лечении рака. Это направление сейчас на подъеме: появилась иммунно-генная терапия CAR-T, при которой из иммунных клеток человека извлекают T-лимфоциты, модифицируют так, чтобы те могли распознавать и атаковать опухолевые клетки, и вводят обратно в организм. CAR-T уже помогает частично вылечить лейкоз или вывести его в полную ремиссию и тестируется для других видов рака.

Правда, даже если мы полностью победим рак, вклад в продление жизни будет небольшой: средняя продолжительность жизни увеличится на пять-шесть лет. Для радикального продления жизни необходимо бороться с самим старением. Пока этот процесс тормозит очень сложная биологическая природа старения. Мы еще не понимаем причины, драйверы старения на уровне клеток и генов. К счастью, в последнее десятилетие появились или стали широко доступны новые инструменты, которые позволяют нам проникнуть внутрь клеточных процессов на уровне генов и белков. Более того, мы уже можем воздействовать на эти процессы. Например, с помощью того же метода CRISPR можно выключить какой-то ген или, наоборот, активировать эпигенетически молчащие гены. Также мы умеем доставлять новые гены в клетку и включать их on-demand, по необходимости. Так можно узнать, как тот или иной ген влияет на различные биологические процессы. Секвенирование генома в реальном времени на уровне одной клетки показывает экспрессию генов между различными клетками в масштабе часов, дней или лет. Еще 20 лет назад это стоило сотни миллионов долларов. Теперь можно секвенировать одну клетку за несколько долларов.

Эти открытия ускорили темп развития науки и медицины настолько, что в 2020-х мы значительно приблизимся к разгадке того, где же та кнопка, которая контролирует наше старение. Если будет понимание самого процесса, то разработка терапии старения — вопрос скорого времени. На это нужно будет 5–7 лет».

Транскриптом вместо генома

Олег Глотов

Кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник кафедры генетики и биотехнологий СПБГУ

«Сейчас генетическая диагностика и терапия сосредоточены на геноме человека. Мы прогнозируем риски генетических аномалий у ребенка с помощью исследования генома будущих родителей и пренатального скрининга плода. Мы проводим эксперименты по исправлению генетических дефектов, доставляя гены в клетку с помощью специально модифицированных вирусов или редактируя ДНК по методу CRISPR. Но в ближайшие 10 лет самым перспективным направлением в развитии генных технологий станет изучение транскриптома. Именно на уровне транскрипции, то есть экспрессии наших генов, в организме регулируются клеточные процессы. Пока что мы фиксируем лишь результаты этих процессов — биохимические параметры типа уровня инсулина или глюкозы. А нам нужно досконально изучить, как работают наши гены при разных состояниях организма — при болезнях, спортивных нагрузках, напряженной умственной деятельности. Когда мы это поймем, мы сможем сами регулировать клеточные процессы у себя в организме с помощью целенаправленно подобранных молекул. Допустим, вам нужно временно повысить физическую работоспособность — вы сможете использовать коктейль из регуляторных МикроРНК, если вы знаете, какой именно эффект они дают. Так мы сможем на уровне работы генов менять свое физическое и ментальное состояние».

Экономическая стагнация в России

Сергей Гуриев

ЭКОНОМИСТ, ПРОФЕССОР ШКОЛЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ НАУК В ПАРИЖЕ

«Без политических изменений российская экономика будет продолжать стагнировать. Это означает, что после восстановительного роста в 2021 году темпы роста будут составлять 1,5–2% в год. Примерно такими же темпами будут расти и доходы россиян. Таким образом, они восстановятся до уровня 2013 года примерно к 2025 году, а к концу десятилетия будет примерно на 10% выше, чем в 2013 году. В целом эта стагнация означает, что России не удастся сократить отставание от развитых стран и что доля России в мировой экономике продолжит снижаться.

Произойдут ли политические изменения в ближайшие 10 лет? Я не могу представить себе, что путинский режим доживет до 2030 года. С другой стороны, последние 10 лет показали, что не стоит недооценивать его живучесть. Если политические изменения произойдут, то непонятно, какими именно они будут и, соответственно, какими будут их последствия для экономики».

Абсолютно новая индустрия развлечений

Артур Кадурин

Эксперт в области искусственного интеллекта, Insilico Medicine

«Я думаю, что в 2020-х в сфере искусственного интеллекта мы увидим три основные тенденции.

1. ИИ против ИИ. Уже сейчас технологии искусственного интеллекта используются для создания недостоверного контента (deepfake), а в ближайшие годы их использование для распознавания фейкового контента станет такой же обязательной вещью, как когда-то антивирусные приложения. Расцветут технологии слежения и контроля, обнаружения и предотвращения преступлений или катастроф.

2. Зачатки искусственного разума. Нейросети наподобие GPT3, которая написала статью для The Guardian, уже способны на конструктивный диалог, однако для обучения таких моделей используется только текстовая информация. В течение 2–5 лет мы увидим искусственный интеллект, обученный на мультимодальных данных (текст, аудио, видео), в разы мощнее GPT3 и с еще более глубоким пониманием окружающего мира. Виртуальная реальность, индустрия обслуживания и развлечений будут отданы на откуп искусственному интеллекту. Появится множество нейросетей, сочиняющих музыку и саундтреки, создание фильмов с помощью искусственного интеллекта будет поставлено на поток. Также появятся новые форматы кино и игр в виртуальной реальности: герои и сюжет будут меняться каждый раз, когда вы смотрите или играете. Кроме того, мы увидим изменения в сфере ухода за детьми и людьми с ограниченными возможностями. Первые получат развивающих роботов, вторые — различные детекторы состояний. Например, датчик падений. 

3. В 2020-х годах станут нормой фундаментальные открытия, обязанные искусственному интеллекту. Первые шаги в биохимии и поиске новых лекарственных препаратов, физике и других естественнонаучных дисциплинах уже сделаны. Предсказать, что именно будет открыто с помощью искусственного интеллекта, невозможно, но прогресс в нейросетях затронет экономику, медицину, энергетику, образование и многие другие области нашей жизни.

Что касается главных опасений, касающихся развития искусственного интеллекта, то вряд ли мы увидим восстание машин в обозримом будущем, а количество рабочих мест он только увеличит. На мой взгляд, негативные последствия прогресса в нейросетях будут связаны с контролем и цифровой поддержкой диктатур, новыми возможностями в вооружении».

Снижение роли фейсбука и расцвет нишевых соцсетей

Катя Колпинец

исследовательница сетевой культуры, приглашенный преподаватель школы философии и культурологии НИУ ВШЭ

«В декабре Федеральная торговая комиссия США обвинила Facebook в нарушении антимонопольного законодательства. Речь идет об активах, которые они покупали в течение 2010-х: WhatsApp, Instagram и других. C точки зрения антимонопольщиков, это было сделано незаконно, поскольку покупки совершались на огромные суммы денег и сделали невозможным развитие конкурентов. Думаю, это событие очень сильно повлияет на то, какими будут соцсети в следующее десятилетие. 

В 2020-е годы будет происходить разделение сфер влияния, у американских корпораций сократится зона власти. Китайская соцсеть TikTok, ставшая популярной по всему миру, — только начало, важную роль в популярности новых платформ сыграет то, что у пользователей фейсбука и инстаграма за десятилетие накопились усталость и недоверие к ним, а Марк Цукерберг превратился из иконы предпринимательства в антигероя. 

Чем вызвана эта усталость? Во-первых, однообразием. Гигантские соцсети навязывают пользователям шаблоны, в том числе визуальные. Для взгляда на уникальный личный опыт предлагается заранее заданная оптика. Более того, шаблоны провоцируют других людей использовать эту оптику при взгляде на вас. И от этого никак нельзя уйти, даже если вы сами перестаете пользоваться соцсетями. Во-вторых, пользователи осознали, что современные соцсети лишь создают иллюзию доступности общения. Если, например, в 2008-м действительно можно было написать кому угодно и рассчитывать на ответ, то сейчас эта функция теряется. Если кто-то кому-то напишет в фейсбук с целью познакомиться, с большой долей вероятности это будет воспринято как нарушение границ. 

Это лишь пара претензий к фейсбуку и инстаграму из бесконечного количества существующих. Это результат того, что огромное сообщество людей управляется из одной точки и без учета локальной специфики и национальных предпочтений. Чтобы удовлетворить всех пользователей, нужно учесть множество контекстов и деталей, что уже не под силу одной корпорации. Таким образом, нас ждет расцвет нишевых соцсетей, небольших сообществ, где будут свои, понятные участникам правила общения.  

Неслучайно одна из самых востребованных должностей сейчас звучит как комьюнити-менеджер, это уже не сммщик. Теперь важно, чтобы человек не просто зашел, лайкнул, репостнул и ушел, а чтобы вы находились в некоем сетевом пространстве постоянно, были его частью, включались в коллективные практики. На самом деле участие в таких практиках — это и есть то, зачем люди приходят на ютуб, в инстаграм и другие сервисы. Если эти потребности не удовлетворены, значит, появляется новая ниша». 

Россия продолжит теплеть

Александр Чернокульский

Старший научный сотрудник Института физики атмосферы имени Обухова РАН

«Прогнозировать климат в масштабе от сезона до десятилетия — по-прежнему сложная задача для науки. Процессы в атмосфере очень хаотичны: сказывается знаменитый эффект бабочки, когда случайные факторы, появившиеся в одном месте, приводят к непредсказуемым последствиям совсем в другом месте.   

Но есть вещи, о которых мы все-таки можем судить. Очевидно, что антропогенные эмиссии углекислого газа сохранятся, ведь пока в планах различных стран по переходу на углеродную нейтральность звучит в лучшем случае середина XXI века. Значит, парниковый эффект продолжит усиливаться. В то же время продолжат сокращаться эмиссии аэрозолей — борьба за качество воздуха продолжается — а значит, будет ослабевать их охлаждающий эффект. На ближайшее десятилетие придется весь 25-й солнечный цикл, максимум его активности придется на середину десятилетия, когда можно ожидать определенного усиления потепления. Впрочем, основные детали изменений климата от года к году будут зависеть от циклов в океане и от того, как погода в разных районах откликнется на эти циклы. Например, в Атлантике сохранятся более теплые условия (теплая фаза 60-летнего цикла), в Южном океане — более холодные (холодная фаза 100-летнего колебания). В Тихом океане с цикличностью определенности меньше. 

В ближайшее время нас с большой вероятностью снова ждут аномально теплые годы. Согласно прогнозам ВМО, глобальная температура будет на 1–1,5 градуса выше доиндустриальных значений (средних показателей за 1850–1900 годы). Скорее всего, будет побит (и не один раз!) рекорд 2016 года — пока что самого теплого года за всю историю метеорологических наблюдений: тогда глобальная температура была на 1,16 градуса выше доиндустриальных значений. Есть вероятность (10–20%), что аномалия температуры одного или двух годов в ближайшее десятилетие превысит полутораградусную отметку — важный порог, обозначенный в Парижском соглашении. Напомню, что страны-участницы договорились предпринять все возможные усилия, чтобы не допустить повышения средней температуры на 1,5 градуса. 

Потепление ожидается неравномерным: оно будет более слабым над Южным океаном (там, скорее всего, немного похолодает) и более сильным над сушей и в умеренных и полярных широтах Северного полушария, в том числе в России. Хотя вероятность такой сильной положительной аномалии температуры, как была почти весь 2020-й год, все же невысока. Температура ожидается на 2–3 градуса выше нормы. Помимо повышения температуры в России ожидается избыток осадков. Сохранится рост частоты и интенсивности опасных погодных явлений. Останутся в силе и все медленные процессы: рост уровня океана, который в последние годы достигает почти 5 мм/год (то есть к 2030 году уровень океана может вырасти еще на 5 см!), таяние ледников, деградация вечной мерзлоты, отступление морского льда в Арктике. 

Но и все это может на время приостановиться, если вдруг в тропиках рванет какой-нибудь мощный вулкан, который забросит миллионы тонн серы в стратосферу, — тогда 2–3 года после такого извержения будет заметно холоднее обычного. Но прогнозы по извержению вулканов пока никто не дает».

Депрессия станет нормой

Жюли Реше

Философ, некропсихотерапевт

«До пандемии коронавируса количество страдающих от депрессии неуклонно росло, а во время нее — удвоилось. Для этого есть объективные — внешние — причины: собственно пандемия и несправедливый социальный строй. Но при всей их серьезности, думаю, они играют второстепенную роль. Главная причина в том, что сознание человека изначально болезненно: наша способность к глубокой рефлексии и стремление к поиску смыслов сопряжены с депрессивными переживаниями. И то, что сознание эволюционирует, что мы становимся более осознанными, неизбежно влечет за собой и повышение уровня депрессии.

Это значит, что прогресс депрессии не остановить, даже если внешние факторы станут благоприятными. Прогноз не самый утешительный, но совместимый с жизнью. В соответствии с медицинским определением нормы, заболеванием (отклонением от нормы) не может считаться состояние, в котором пребывает большинство людей. Поэтому постепенно, по мере распространения, депрессия будет депатологизирована. Это, в свою очередь, может облегчить ее симптоматику, так как к ней не будет присоединяться стигма психического расстройства».

Секс будет более чутким

Саша Казанцева

Секс-просветительница, авторка телеграм-канала «Помыла руки», соосновательница квир-зина «Открытые»

«Секс — это все, что вы захотите назвать своим сексом: в 2020-х нас прежде всего ждет пересмотр определения секса. Раньше под сексом подразумевали в первую очередь пенисовагинальный контакт — то есть определенную практику, которая возможна только между мужчиной и женщиной. Большинство других практик в лучшем случае относили к петтингу. Теперь мы начинаем смотреть на секс шире. Секс может быть непроникающим (раббинг, к примеру), может происходить между людьми любых гендеров. У кого-то секс вообще без прикосновений к гениталиям: у всех свои физические и психологические потребности и ограничения, каждая индивидуальность достойна уважения.

Одновременно растет значимость диалога как части сексуального контакта. Мы учимся не только спрашивать “Хочешь ли ты сейчас заняться сексом?”, но и прояснять: “Как именно ты хочешь заняться сексом?” Это позволяет исключить насилие и другое нарушение личных границ, а также сориентироваться, чего именно хочет каждый из многообразия сексуальных форматов и практик. “Молчаливый секс” без вопросов и обратной связи — олдскульная история, которая, вероятно, будет убывать. 

Благодаря детабуизации секса продолжит развиваться секс-словарь. Например, сейчас у нас уже больше слов для описания секса, чем было 10 лет назад. Тем не менее пока еще не хватает удобных названий для секс-практик и особенно удобных глаголов, их описывающих. И все же главная проблема в разговорах о сексе — не столько в нехватке слов, сколько в недостатке практики и привычки к таким разговорам. Но, думаю, мы эту привычку постепенно сформируем».