Депрессивная картина мира: чем она может быть полезна?

В книге «Полуденный демон» американский журналист Эндрю Соломон рассказывает о личном опыте борьбы с депрессией. Облегчить состояние ему удалось только создав вокруг себя крепость из золофта, паксила, навана, эффексора, веллбутрина, серзона, буспара, зипрексы, декседрина, ксанакса, амбьена и виагры. В итоге крепостные стены оказались такими высокими, что из-за них уже было не видно реальности. Но что, если спасаясь от депрессии, мы одновременно ограждаем себя и от реальности? Этим вопросом задается философ и психоаналитик Жюли Реше в своей статье на Aeon о пережитой депрессии. Причиной депрессии послужил разрыв личных отношений. Она сама называет свой случай вполне обычным. Необычны лишь выводы, к которым она пришла.

Сегодня врачи предлагают совсем немного вариантов борьбы с депрессией: либо лекарственные препараты (в основном антидепрессанты), либо психотерапия, либо то и другое в разных комбинациях. Жюли Реше по совету друзей выбрала «золотой стандарт» в лечении депрессии — когнитивно-поведенческую терапию.

В основе КПТ — теория когнитивных искажений, разработанная в 1960-е американским психиатром Аароном Беком. Идея в том, что мы воспринимаем окружающий мир через призму «когнитивных моделей». Их можно сравнить с фотофильтрами в инстраграме. В теории они должны передавать реальность более или менее адекватно, делая изображение резче или ярче. Но на практике периодически происходят сбои: детали реальности искажаются или стираются. Депрессия — и есть такой баг, который искажает ваш мир и заставляет вас страдать. Но, по принципам КПТ, реальны тут только ваши страдания, потому что депрессивная картина мира — это просто иллюзия. На самом деле проблема не в том, что ваша жизнь бессмысленна или вас никто не ценит, а в том, что из-за программной ошибки на экране вашей психики все отражается в негативе. Задача когнитивного терапевта — отловить и исправить такие баги. Тогда картина мира снова станет позитивной. И вы вернетесь в реальность? Жюли Реше в этом сомневается.

Реальность — вообще понятие субъективное. Реше приводит в пример исследование степени объективности самооценки. Оно показывает, что 70–80% людей считают себя «выше среднего» почти по всем параметрам: обучаемости, продуктивности, иммунитету к предрассудкам, личному благополучию, уровню интеллекта. Но это не может быть правдой. Потому что тогда «выше среднего» было бы самым что ни на есть среднестатистическим показателем.

Мы знаем из исследований, что наше мышление соткано из таких иллюзий. Почему же депрессивному пациенту для возвращения в реальность предлагают избавиться не от всех искажений, а только от тех, которые мешают позитивному взгляду на мир? По крайней мере, так воспринимала свою терапию Жюли Реше: «Как будто я ребенок, которого надо успокоить доброй сказкой на ночь, чтобы он позабыл о страшной реальности вокруг». Вас хотят вернуть не в реальность, пишет она, — а к позитивному мироощущению. Вопрос в том, насколько оно реальнее негативного. И если оно отражает реальность, почему так трудно его сохранить без психологической поддержки, терапии и таблеток? Реше заключает: «Анализируя свои переживания, я стала склоняться к мысли, что нельзя ставить знак равенства между позитивным настроем и здоровым восприятием, как и между негативным настроем и искаженным восприятием реальности. Что если на самом деле благодаря депрессии я наконец увидела мир таким, какой он есть?»

Кто ближе к реальности — оптимист или пессимист? Возьмем к примеру один важный параметр — иллюзию контроля над ситуацией. Чтобы его измерить, ученые набрали студентов и разделили по результатам психологических тестов на две группы: позитивную и депрессивную. Каждому испытуемому предлагали много раз подряд нажимать на кнопку, чтобы загорелась зеленая лампочка. Подвох заключался в том, что она периодически вспыхивала и без нажатия. Затем студентам задали один вопрос: сколько раз, по их мнению, лампочка загоралась по их команде. Неожиданно настоящими реалистами оказались студенты из депрессивной группы. Они дали более точный ответ. В отличие от них, участники из позитивной группы сильно переоценивали степень своего контроля. Этот вывод подтвердили и последующие исследования. Австралийский социальный психолог Джозеф Форгас показал, что оптимисты более склонны к стереотипному мышлению и упрощениям, поскольку подвержены тому, что в психологии с 1980-х годов называют позитивными иллюзиями.

Позитивные иллюзии — те же фильтры восприятия. И хотя жизнь через них видится не черно-белой, а в розовом цвете, они искажают реальность не меньше, чем негативные. А, может, и больше. Ведь приукрашивать значит либо не замечать недостатки, либо подвергать свои впечатления цензуре. Негативный настрой — честнее. По мнению Реше, он способствует более скептическому, детальному и сосредоточенному восприятию: усиливает критическое мышление, избавляет от слепой веры и обостряет внимание. Некоторые психологи даже противопоставляют позитивным иллюзиям «депрессивный реализм». Это, конечно, тоже далеко не объективная реальность. Но: «В сознании депрессивного человека мир отражается точнее».

Депрессия, которую принято считать дисфункцией или расстройством, может быть на самом деле эволюционным механизмом адаптации, предполагают психологи Пол Эндрюс и Андерсон Томсон. Да, это болезненное переживание. Но и повышенная температура при инфекции — не самое приятное ощущение. Когда на вас наваливается пессимизм, пишет Реше, не спешите искать утешение в алкоголе, религии или антидепресссантах. Не сбивайте сразу температуру. Воспринимайте это как шанс осознать свои настоящие чувства и новую реальность, которая перед вами открывается.

Но зачем нам осознанность, если за нее приходится платить такую цену? «Счастье — в неведении», — говорит Сайфер в «Матрице», когда выбирает виртуальный рай вместо реального ада. На самом деле у нас нет выбора. Не нужно быть философом, чтобы понимать, что страдания неизбежны. Жизнь — это не поток счастья, ровное течение которого иногда нарушают мелкие неприятности. Даже если вы не согласны с идеями классика пессимизма Артура Шопенгауэра, который считал, что завтра обязательно будет хуже, чем сегодня, вы знаете: позитивные иллюзии периодически рушатся, и нам приходится снова и снова собирать из их обломков свой привычный мир. С возрастом иллюзий остается все меньше, и отстраивать из них заново стену для защиты от реальности становится все труднее. Может, дать ей рухнуть и посмотреть, что будет, когда осядет пыль. Похоже на капитуляцию?

Нет, Жюли Реше видит в утрате иллюзий путь к освобождению. Стремление к счастью (the pursuit of happiness), признанное «неотчуждаемым» правом человека со времен Декларации независимости, превратилось сейчас чуть ли не в обязанность, иногда — в зависимость, всегда — в бегство от мира. Именно погоня за этой ускользающей иллюзией мешает нам почувствовать себя по-настоящему живыми здесь и сейчас. «Мы продолжаем гоняться за счастьем, но настоящую ясность восприятия дает депрессия и экзистенциальный страх. Просто смиритесь с тем, что жизнь — это боль, и будьте свободны». Перспектива немного депрессивная, но только на первый взгляд.

Если вы хотите узнать больше по теме, послушайте новый выпуск подкаста «Ток», который делает журналист Юрий Сапрыкин. Жюли Реше стала его гостьей.