«Жизнь в цивилизации соблазняет человека не обращать внимания на самого себя»
Психолог Маргарита Даревская рассказывает о своих путешествиях в дикую природу и объясняет, в чем их смысл и польза
Какие первые ассоциации у вас вызывают слова «отличный отдых»? С большой вероятностью вы ответите — теплое море, песчаный пляж, голубое небо, шикарный отель, вкусная еда и, возможно, Лазурный берег. С гораздо меньшей — холод, ветер, туман, тундра и побережье Баренцева моря. Почему иногда стоит предпочесть второй вариант, в чем смысл и польза поездок в дикую природу, мы попросили рассказать подписчицу Reminder и страстную энтузиастку путешествий Маргариту Даревскую. А поскольку Маргарита — клинический психолог, экзистенциальный психотерапевт и эксперт по ментальному здоровью, свой личный опыт она подкрепила ссылками на исследования и научные статьи по этой теме.
Авторский отдых и личные ценности
Еще в детстве у меня был небольшой опыт знакомства с дикой природой: у моего дяди был дом на озере, и мне не хотелось ночевать в доме, я просила поставить палатку на берегу. И уже тогда чувствовала, что на природе мне хорошо. По мере взросления было много других опытов: путешествия, поездки в Европу и США, отдых в отелях и так далее. Я ценю комфорт и эстетику, но даже когда приезжаю в города, ищу, куда можно выезжать на хайкинг. Например, всего в полутора часах от Лондона есть пеший маршрут в парк Семь Сестер — белоснежные скалы вдоль бирюзового побережья Ла-Манша.
В какой-то момент я заметила, что мне не хватает авторства в отдыхе. Законы капитализма и маркетинг агрессивно формирует у людей потребность в путешествиях, они преподносятся как обновление, свобода, счастье и развитие. А на самом деле людям продают усредненные туры для всех. Отдых стал погоней за впечатлениями: «путешествуйте чаще, дальше, посетите как можно больше мест за один раз». Людям и вовсе начинает казаться, что если они вообще никуда не едут, с их жизнью что-то не так. И, гонимые тревогой или стыдом, они часто едут туда, где проводить отпуск «правильно».
Но любой готовый формат ограничен в возможностях привнести что-то свое, когда ты чувствуешь, что в нем есть твоя персональная ценность, которую тебе обязательно нужно прожить. Например, я была на одном из Курильских островов. Люди обычно не стремятся посещать рыбоперерабатывающие предприятия, а мне было интересно узнать, как организована промышленная добыча рыбы, оказаться там внутри, увидеть, как горбуше обрезают лазером головы, увидеть людей, которые приезжают на три месяца на эту трудную вахту. Я увидела старый японский маяк, который оборудован радиоизотопной установкой, и полезла читать в интернете, как все это устроено. И тут же возник вопрос, а как устроены современные маяки.
У людей все это обычно не ассоциируется с отдыхом, а у меня — да. Для меня в этом есть ценность познания. Я очень любопытна, и в этом смысле абсолютно не уникальна, есть и другие люди, для которых информация — ценность. И в авторских поездках можно проживать эту ценность, они — кратчайший способ что-то узнать. Для путешествия по национальным паркам и заповедникам вокруг Байкала я нашла историка, которая сопровождала нас и рассказывала о наследии декабристов, шаманизме, буддизме. Мы путешествовали с биологом и экологом, влюбленными в уссурийскую тайгу: мне интересно было узнать о том, почему тигр — интеллектуальное животное, как размножаются папоротники и почему у кедровой шишки такие аэродинамические свойства.
Исследователи Гарвардской медицинской школы утверждают, что взаимодействие с природой восстанавливает от стресса, который препятствует засыпанию и делает сон прерывистым. К тому же современная outdoor-культура предполагает полный или частичный отказ от алкоголя во время путешествий, а пить много кофе у вас просто не получится. Вечером вы чувствуете приятную усталость, засыпаете в тишине, ваш сон приходится на темное время суток. Все это помогает наладить нормальную работу нейробиологического цикла сон-бодрствование.
А другие люди не занимаются таким отдыхом и считают тех, кто занимается, немного долбанутыми или искателями адреналина, острых ощущений в жизни. Они воспринимают его, как отклонение от нормы, потому что для них норма — отдыхать уютно, спокойно, размеренно, предсказуемо. Многие из них читали, что лучший отдых — это смена деятельности, но на какой-то подкорке у людей засело убеждение, что отдых — это когда я расслаблен, ничего не делаю, много ем и много пью.
Путешествия в дикой природе и стресс
Как психотерапевт, я обрабатываю много переживаний других людей, и профилактика выгорания, депрессивности и поддержание своих сил — это сознательная и неразрывная часть моей работы. Для восстановления мне хорошо подходит одиночество или небольшой круг близких людей. И для меня активный и авторский отдых оказался самым восстанавливающим из всех.
В городе мы все время расходуем силы, неосознанно реагируя на большие и маленькие источники стресса. Циклы стресса наслаиваются друг на друга, часто не завершаются и переходят в длительный дистресс. И даже на отдыхе в цивилизации стрессоров гораздо больше, просто потому что у вас есть связь, вы будете получать и сообщения, звонки и новости. А на природе, благодаря тому, что завершаются циклы стресса, происходит ментальная перезагрузка.
Помню как ко мне вернулись силы, когда я оказалась на полуострове Средний на Баренцевом море, или исходила ногами Ловозерские тундры, где не было даже намека на мобильную связь. И я решила, что больше не буду брать телефон в руки первый час после пробуждения. Из каждой такой поездки я до сих пор привожу новые привычки, которые удается сохранять в городе.
Неразрешимые проблемы могут загнать человека в угол. Иногда, чтобы найти выход, нам не хватает нового взгляда, хорошего разговора, честности перед собой или возможности увидеть в проблеме ценное. Согласно концепции самодистанцирования Виктора Франкла, чтобы разрешить затруднение, нам нужно растождествиться с проблемой и посмотреть на нее со стороны. Для этого хороши прогулки там, где ваш взгляд упирается в горизонт. Расширяя физическое пространство вокруг себя, мы расширяем и психическое.
Путешествие становится катализатором мягких внутренних изменений. Спокойно наблюдая за собой, можно почувствовать, как хорошо отпустить контроль, наслаждаться процессом, разжать внутреннюю пружину и наконец расслабиться. Мы начинаем ясно мыслить, пересматриваем некоторые привычки и убеждения. Именно поэтому люди говорят: «я вернулся немного другим». Такая перезагрузка возможна только в тишине и при возможности побыть наедине с собой.
Жизнь в цивилизации соблазняет человека не обращать внимания на самого себя. В ней вообще нет пауз, мы все время что-то читаем, смотрим, слушаем, с кем-то разговариваем. А пауза — это время, которое мы должны уделить проживанию чувств. Чтобы что-то почувствовать, нужно уделить этому время.
Знаете, если в подъезде будет пахнуть краской, мы зажмем нос и быстро пробежим. И человек в цивилизации так же, зажав нос и задерживая дыхание, пробегает мимо самого себя, мимо своей жизни. Он старается не чувствовать ничего плохого, потому что иначе придется обратить внимание на собственную жизнь и как-то ей заниматься. Многие привыкают избегать страданий, но заодно с этим хорошего они тоже не почувствуют.
А если ты можешь провести две недели или хотя бы три дня в отсутствие какой-то внешней стимуляции, твое внимание будет направлено только на себя и на природу. Ты слушаешь себя, слышишь себя и успокаиваешься. Но тут, правда, стоит оговориться — при сильно выраженной тревоге человеку может быть трудно оставаться наедине с собой.
Прежде всего, такой отдых подходит тем, кого привлекают эксперименты и новый опыт. Особенно людям, в чьем характере есть ноты оптимизма и авантюризма. Тем, кто может воспринимать иногда возникающие трудности как приключения. Тем, кто ценит уединение, свободу и автономию.
А вот мотивы у людей могут быть совершенно разные: побыть вдали от людей, чтобы восстановиться, увидеть необычную природу, за компанию с кем-то или за достижением цели. В психологии есть механизм, который мы описываем как «сдвиг мотива на цель». Даже если человек отправился на природу ради очередной галочки на карте, но очутившись там, начал получать удовольствие от созерцания, он успокоился, стал счастливее, благостнее. Ему понравилось, и тогда его мотивы меняются, становятся подлинными. И в следующий раз он уже поедет с другими намерениями.
Согласно теории восстановления внимания, люди способны лучше концентрироваться на задачах после того, как проводят время на природе. В естественных пейзажах широко распространены фракталы — объекты, части которых подобны друг другу. Это, например, песчаная литораль во время отлива, кораллы на морском рифе, горы, деревья или облака. Модель фрактальной беглости предполагает, что наше зрение приспособилось легко обрабатывать такие ритмические узоры. «Мягкая» концентрация внимания на природных объектах восстанавливает истощенные умственные ресурсы, тогда как «жесткая» концентрация на неестественных интеллектуальных задачах вроде чтения или рассматривания искусственных объектов (автомобили или здания) ведет к снижению внимательности.
Переживания, страхи и риск
В любой дикой природе человек испытывает переживания, вызванные тем, что ты находишься рядом с грандиозной мощью. На горных реках, например — я занимаюсь сплавами. Это невероятно завораживает. Это риск, это игра, мозг любит такие игры с опасностью, когда все довольно безопасно. И если человек не чужд адреналиновых переживаний, ему такие игры приносят много радости и положительных эмоций, возбуждают в нем жизнь, оживляют. Как фильм ужасов, в котором сценаристы заранее прописали моменты, когда зритель пугается, потом расслабляется, снова пугается и снова расслабляется.
Страх всегда отбрасывает человека к самому себе и помогает взять на себя ответственность за ситуацию. На этом феномене построены обряды инициации, существовавшие в традиционных культурах. Три дня в джунглях без еды и воды делали мальчика мужчиной. Индивидуальность рождается через разрешение сложных ситуаций и преодоление трудностей, а они в таких поездках случаются. Ломается машина на бездорожье, погода нелетная, смывает мосты, реки разливаются и проехать дальше нельзя и так далее.
А еще здоровый риск проливает свет на то, что мы на самом деле любим. В путешествиях, рядом с угрозой, снова и снова чувствуешь ценность жизни. Переживание своей уязвимости, с которыми мы встречаемся в дикой природе, учит нас спокойствию и скромности по отношению к миру, учит принимать конечность и ограниченность собственного бытия.
Кроме того, в дикой природе нужно делать гораздо меньше выборов, чем в городской жизни. Тебе нужно решить только, куда сегодня поедешь и что тебе нужно надеть и взять с собой: мембранную куртку, горные или трекинговые ботинки.
Еще такой отдых учит отпусканию и принятию: тебе ничего не гарантировано. Когда ты выезжаешь на дикую природу, погодные условия могут быть очень разные, твоя программа может изменяться, каких-то мест ты можешь не увидеть, потому что будет тайфун или туман.
За планирование и принятие решений отвечает область мозга под названием префронтальная кора — и она очень устает от огромного количества решений, которые нам приходится принимать в современном мире, считает психиатр Йельской школы медицины Марк Рего, автор книги «Фронтальная усталость». При этом, префронтальная кора в принципе плохо функционирует в стрессе, а теперь мы все время держим ее в этом состоянии. Чтобы снизить нагрузку на нее, подойдут занятия и хобби, построенные вокруг «первичных сенсорных переживаний»: вещей, которые можно потрогать, попробовать на вкус, понюхать, увидеть и услышать в реальном мире. Например, игра на музыкальных инструментах, шитье, рисование, садоводство, выпечка, деревообработка — а также прогулки на природе и путешествия.
Физические нагрузки в дикой природе
Еще один очень важный фактор хорошего отдыха — физическая нагрузка. Она может быть разной, очень умеренной, для кого-то это пресловутые 10 тысяч шагов, все зависит от ограничений по здоровью. Речь не идет о том, чтобы чтобы убиваться, упахиваться, идти на пределе физических возможностей.
Но если человек работает в городе, и особенно если занят интеллектуальным трудом, он все время испытывает так называемую монотоническую нагрузку. Сидит в одной позе, с опущенной вниз головой, что-то печатает, потом так же едет за рулем, и его тело устает не от того, что совершает физическую работу, а от того, что неподвижно живет. Потом человек привозит это тело в отпуск и оно все так же неподвижно отдыхает.
Но парадокс заключается в том, что отдых — это не всегда обездвиженное состояние. Умеренный уровень физической нагрузки помогает восстановить тело гораздо лучше. Но людям трудно заставить себя заниматься каким-то спортом, например, потому что это тоже связано с какими-то неприятными переживаниями — усталостью, тяжестью или одышкой. Ну вот зачем я буду отжиматься, это тяжело, неприятно и вообще не нужно.
А в дикой природе все движения подчинены конкретному смыслу, они естественны. Мы возвращаемся в ту среду, в которой эволюционировали. Ты вспоминаешь, зачем тебе нужны руки и ноги: руки не для того, чтобы носить часы, а ноги — не для того, чтобы красиво фотографировать их для соцсетей. Нет, ноги нужны, чтобы преодолеть какое-то препятствие, дойти до какого-то водопада или до места стоянки. И в таком отдыхе у тебя появляется чувство, что ты по-настоящему благодарен своему телу.
У нас вообще большая проблема: люди — лукисты, культура — нарциссичная, то есть, общество диктует, что все должны быть молодыми, красивыми, в хорошей физической форме. Тело стало атрибутом успеха. И это невероятно невротизирующая история — люди начинают заниматься физкультурой не столько для заботы о своем теле, а для того, чтобы получить одобрение других. Свое тело отвергается, и такой внешней мотивации обычно не хватает надолго. Люди начинают и бросают тренировки, это приносит им много страданий: спорт тоже становится стрессом. Многие страдают, что не могут похудеть и набрать мышечную массу. И это очень искусственная история.
А когда человек двигается на природе, он не двигается для того, чтобы похудеть. Он двигается, чтобы залезть куда-то, увидеть кратер прекрасного вулкана, вернуться к горячему ужину, в место ночевки. Все сразу меняется: ты делаешь это не для своего эго, а просто потому, что иначе ты не выживешь.
Вы когда-нибудь теряли дар речи от красоты? Стоя на краю скального мыса, врезающегося в прозрачное бирюзовое море? Провожая красочный закат? Или взойдя на вершину вулкана? А может быть, вам посчастливилось увидеть северное сияние? Благоговение или трепет перед грандиозностью природы способны уменьшить эгоцентричное беспокойство о самих себе и своих проблемах. Находясь в горах, которые стояли десятки миллионов лет до нас и будут стоять после, прислонясь ладонью к тысячелетнему тису, мы ясно чувствуем, что природа — нечто больше, чем мы сами.
И еще очень хорошо работает закрепление такого поведения — я на себе это почувствовала и друзья мои мне говорили. Когда человек совершает прогулки в дикой природе, он переживает трепет, изумление, восхищение грандиозным пейзажем. И когда люди возвращаются в город, они говорят: «Слушай, я машину оставил, я сегодня 25 000 шагов прошел, я начинаю везде ходить пешком». Это влияет на городскую жизнь: люди начинают бегать в парке, заниматься уличным воркаутом, чем-то еще. Они понимают, что двигаться на природе — это хорошо. Полюбить физическую нагрузку через такие путешествия гораздо проще.
Ходьба на длинные дистанции, прогулки по пересеченной местности или подъемы в гору поднимают настроение, помогают пережить ощущение триумфа и почувствовать свою силу. Каждый раз, возвращаясь из трекинга, вы чувствуете, что награда многократно превосходит затраченные усилия. Вы получаете заветный «дорогой дофамин», который закрепляет ваше поведение и формирует устойчивую мотивацию продолжать.
Смена идентичности и послевкусие
После того, как человек возвращается из путешествия в дикой природе, у него еще около месяца сохраняется послевкусие. Он начинает обращать внимание на природу в городе, больше двигаться, но немножко медленнее жить. У него зарождается внутренний диалог с собой, который, может быть, в принципе был невозможен раньше, потому что он все время был ориентирован вовне.
И еще одна важная вещь, которую я замечала в своих друзьях, которых брала с собой в путешествиях. Они говорят, что там вообще нет никаких социальных ролей. Я там — не директор, не руководитель, не отец, не муж и не добытчик. Я никому ничего не должен, я просто мужик в лесу, просто человек. В городе этот человек просыпается утром и у него в голове уже огромное количество тревоги — кому он должен, во сколько у него первый звонок, когда дедлайны и прочее. И даже в отпуске эта тревога у людей не выключается, потому что в отпуске он обычно остается на связи.
А отдых на дикой природе, без средств связи, без необходимости каждый день делать огромное количество самых разных выборов, снимает с человека все, как слои с капусты. Ты вдруг будто попадаешь в какой-то пионерский лагерь и, сколько бы тебе не было лет, ты берешь в руки палку и радостно переходишь реку в брод. И это приносит совершенно невероятное облегчение.
Творческое решение проблемы может прийти к нам прямо во время отдыха. На природе мы редко концентрируемся на интеллектуальных задачах: когда мы наблюдаем за пейзажем, наше внимание становится ненаправленным, мы блуждаем в собственных мыслях. В то время как мозг ничем не занят, активируется сеть пассивного режима работы мозга (default mode network) — набор взаимосвязанных зон, участвующих в процессе внутренней рефлексии и создании визуальных образов. В это время сознание пассивно обрабатывает и упорядочивает информацию, и это может приводить к новым инсайтам.
Как подготовиться к путешествиям
Все начинается с вдохновения, с большой идеи, которую ты пока не знаешь, как осуществить. Подготовка путешествия — особое удовольствие, которое можно продлевать во времени. Я изучаю историю региона, культуру местных малых народов, читаю много статей, смотрю все документальные фильмы, которые могу найти, знакомлюсь со знаковыми книгами.
В начале пандемии, весной 2020 года я начала изучать и планировать возможности поездки на плато Путорана. Это был период обязательной самоизоляции, и я слушала лекции соло-путешественников об особенностях работы спутниковой связи на плато, смотрела кадры аэросъемки водопадов, изучала варианты заброски. Находясь дома, но изучая территорию в 250 тысяч кв. км, я переживала такое расширение внутреннего психического пространства, что самоизоляция далась мне очень комфортно.
Часто у людей не остается сил и времени для планирования путешествия по дикой природе или даже поиска хорошего тура. Даже у сильного, но уставшего человека нет желания и мотивации изучать регионы, искать близких по духу и надежных гидов. Он просто покупает билеты и едет куда-нибудь. Поэтому готовиться к таким поездкам лучше сильно заранее, когда у вас еще хватает ресурсов, чтобы зажечься идеей.
Также полезно лучше понять свою мотивацию и потребности, чтобы спланировать именно такое путешествие, которое подойдет именно вам. Спросите себя: А что именно я хочу от этой поездки? Каким я хочу оттуда вернуться? В чем я на самом деле сейчас нуждаюсь? Отправился бы я в это путешествие, если бы не мог никому о нем рассказать?
Чтобы шагнуть во что-то новое, нужна определенная смелость, конечно. К тому же, люди не любят холод, не любят дождь, туман и ветер, на отдыхе люди хотят быть в тепле. Помню, как лет 10 назад я предлагала друзьям поехать со мной на побережье Баренцева моря в +4 — они не могли понять, какой же это вообще отдых. Это же страдание.
Многие люди оказываются заложниками идеи физического комфорта: если у меня не будет горячей воды, не будет всяких благ, то я не буду отдыхать, я буду трудиться, ишачить, и какой в этом смысл. Комфорт — это персональная ценность, то есть он субъективно для человека переживается как что-то хорошее. Но именно зависимость от комфорта начинается там, где человек не может отказаться от него ради других хороших опытов: происходит сужение до одного только комфорта, и он при этом назначается сверхценностью.
Часто опасения связаны со страхом недостаточной физической подготовки. Я с этим часто сталкиваюсь: зовешь человека в такое путешествие, а ему кажется, что вы на какой-то семитысячник полезете. Хотя для пешего туризма или горного трекинга обычно достаточно среднего уровня подготовки.
Но когда человек впервые пойдет в такое путешествие — с правильными людьми, которые могут поддержать, конечно — он поймет, что справляется. У меня есть примеры, когда я брала с собой друзей, которые впервые оказались в таком отдыхе, когда им было за 40. Они потом говорили, что никогда в жизни так хорошо не отдыхали.
А степень экстремальности такого отдыха будет зависеть от индивидуальных потребностей в адреналине у каждого конкретного человека. Можно сказать, что если человек уезжает в какую-то территорию недоступности цивилизации, в этом уже есть экстремальность. Если ты просто подвернешь ногу, и в городе это вообще не будет проблемой, а там может не быть связи или такая погода, что никакой мчсовский вертолет не сядет.
И даже самое комфортно организованное путешествие по дикой природе все равно будет довольно аскетичным. Здесь отдыхаешь от пресыщения, которое наступает в цивилизации. Возвращаясь домой, начинаешь с благодарностью относиться ко множеству благ и гедонистических наслаждений, которые у нас есть. Замечать и ценить хорошее — это фундаментальный навык, который нас делает счастливее.
